Неделю назад в мастерской «Палехский Иконостас» вновь развернулась беседа на тему сакрального пространства русского храма, только теперь теория уступила место практике.
Алексей Михайлович Лидов, известный российский учёный, историк и теоретик искусства, византолог и религиовед, автор концепции иеротопии, подискутировал с художниками, архитекторами и искусствоведами мастерской «Палехский Иконостас» на тему «Сакральное пространство русского храма. Практика современной иеротопии».
- Алексей Михайлович, расскажите о теме встречи?
- Тема встречи называлась – «Сакральное пространство русского храма. Практика современной иеротопии».
Иеротопия – концепция, которую я предложил 20 лет назад. Это наука, посвященная изучению создания сакральных пространств, как духовной и художественной практики.
В этот раз мы сосредоточились на практике применения иеротопии в практическом храмоздательстве на примере храма Святых Вифлеемских младенцев, созданного по моему проекту в Барнауле. Для его украшения была придумана инновационная концепция пространственной иконы Святой земли, исходящая от традиций ранней Византии. Здесь впервые за тысячу лет существования русского православного храма были использованы фигуративные напольные мозаики, созданные лучшим художником-мозаичистом нашего времени, Александром Давыдовичем Корноуховым, академиком Российской академии художеств. На проекте работали два выдающихся современных православных художника. Иконописец Ирина Зарон создала фрески, которые, словно образы, вставлены в узкие ниши по всему пространству храма. Выбор святых определен их связью со Святой землей. Две рельефные скульптурные иконы сделаны известным московским скульптором Сергеем Антоновым.
На примере этого проекта мне удалось показать специалистам мастерской «Палехский Иконостас», как моделируется новое сакральное пространство и создается концепция, принципиально отличающаяся от привычной.
Стоит отметить, что проект абсолютно оригинальный, инновационный и одновременно одобренный первым лицом Русской Православной Церкви. Патриарх Кирилл, будучи проездом в Барнауле, оставил свое благословение создателям этого «благолепного храма».
- Расскажите о Вашей роли в этом проекте? Вы выступали искусствоведом?
- Не просто искусствоведом, но и автором иеротопии, создания сакрального пространства как целого. С художниками, работавшими в храме, мы подробно обсуждали концепцию. Они свою работу вписали в общую идею пространственной иконы Святой земли, которая им была предложена. Я же выступал в качестве режиссера, автора концепции и автора сакрального пространства.
Концепция иеротопии – главная форма художественной деятельности при создании храма, всё остальное – архитектура, декорации, убранство, световая среда – подчинены идее особого сакрального пространства. Каждый раз это самостоятельная творческая задача, которая не сводится только к разделению храма на сакральные зоны. Структура сохраняется, но помимо этого каждый раз наполняется новым содержанием, связанным с конкретной проблематикой данного храма.
- В чем Ваш личный режиссерский успех?
- Автору трудно об этом говорить, но думаю, - в идее, подлинности и художественности. Мы принципиально не стали повторять никакие привычные шаблоны. Работали над этим проектом совместно с настоятелем храма, доктором искусствоведения, протоиереем Георгием Крейдуном.
Проект одобрил не только патриарх Кирилл, но и многие из современных актуальных художников. Они были поражены тем, насколько красиво и нестандартно может выглядеть современный православный храм. Большие пространства храма мы оставили белыми и позволили работать в световой среде. Храм – крестово-купольный, и пронизан световыми лучами. Мы не приглушали роль света, а напротив подчеркнули, что естественный небанально организованный свет работает, как отдельное выразительное средство при восприятии сакрального пространства. Мраморные храмовые стены, полы с фигуративными мозаиками, видами Святой земли, - создают ощущение пребывания на Святой земле.
В такой творческой честности и состоит причина успеха этого проекта. Он не повторяет привычных клише. Но совершенно в духе православной традиции, если понимать под православием то, что мы имеем с эпохи ранней Византии. Она присутствует, как источник вдохновения для всего проекта. Но при этом когда смотришь на эти работы – мозаику Корноухова и иконы Зарон – понимаешь, что имеешь дело с творчеством художников XXI века. Что это не муляжи и стилизация, а попытка осмысления великой двухтысячелетней традиции.
- Алексей Михайлович, удалось ли Вам зажечь идеей создания сакрального пространства творческий коллектив мастерской «Палехский Иконостас»?
- Начнем с того, что мои идеи находят отклик у Анатолия Владимировича, руководителя Мастерской. Я вижу, что он заинтересован в потенциальном сотрудничестве. И с его стороны вижу главное – не просто желание заработать, в чем тоже нет ничего плохого, но при этом – развивать то, что мы называем православным искусством. Он очень чувствителен к проблематике пространства. И мне понравились его реакции, как он сразу стал думать о том, какие из этих идей можно было бы применить при изучении и исполнении больших проектов.
И то, что мастерская «Палехский Иконостас» сейчас выходит на некий новый уровень, когда она готова взять на себя не просто изготовление иконостасов, а полностью концепцию храмового убранства, желательно еще и с оригинальной архитектурой, в таком случае идея создания новых сакральных пространств сразу приобретает огромное значение. И Анатолий Владимирович, как человек с незаурядной художественной интуицией, это прекрасно понимает.
А разговор был очень интересным – яркие вопросы и обсуждение абсолютно по делу. Важно понимать, что вот такая возможность принципиально новых путей в современном храмоздательстве существует. Другой вопрос – как реализовать это на практике. И тут много проблем с подготовкой самих заказчиков. Но дорогу осилит идущий.
Важно, что у нас уже есть примеры, которые мы можем показать не на уровне теоретической конструкции и образов, а на уровне художественной практики. Когда это получается и одобряется от патриарха до актуальных художников – это ценно.
Я и откликнулся на предложение Анатолия Владимировича продолжать этот разговор, потому что вижу в нем реальную перспективу на будущее и возможности преображения современной православной художественной традиции, которая вышла на уровень не только повторений и стилизаций, но и создания новых образцов XXI века.
Задача, не будем тешить себя иллюзиями, - амбициозная, но если мы её не выполним, то мы и не выполним свою миссию.
- Если перейти к конкретике, как Вы на данный момент оцениваете уровень работ мастерской «Палехский Иконостас»?
- Я вижу очень высокий профессиональный уровень, способность работать в разных жанрах и стилях. Это очень важно. Это некий профессиональный бэкграунд, профессиональная основа, от которой можно отталкиваться. Другой вопрос, что по-настоящему каких-то откровений пока нет, но это не значит, что они не появятся.
Мастерская существует 25 лет. За эти годы проделана колоссальная работа в разных сферах. И учитывая тот фактор, как поставлена производственная часть, когда Мастерская способна сделать практически всё, что связано с украшением храма, на мой взгляд, это огромное достижение.
И несомненно, это один из лучших центров даже в России, может быть даже лучший, но тут я недостаточно компетентен, возможно, потому что не всё видел. Но, что очень важно, и это заметно, - нет желания останавливаться на достигнутом. Идёт поиск новых путей, и руководство мастерской «Палехский Иконостас» понимает, что за этим будущее.
Главное, что сотрудникам Мастерской, и я это увидел, - самим интересно направление развития. Без живого интереса ничего остального не будет. Я бы не стал приезжать в Палех, если бы не видел, что «в коня корм».
Мне кажется, вообще в традиции русской науки – участвовать в реальном художественном процессе. Путешествуя по Палеху, окрестностям, я неоднократно вспоминал моего предшественника, Никодим Павловича Кондакова, который создал в конце XIX века вместе с графом Шереметьевым и под почётным руководством царя Николая II комитет попечения о русской иконе. И будучи уже известным учёным с мировым именем, он поехал и привёз в Палех личного друга царя, графа Шереметьева, и сумел аккумулировать какие-то средства, чтобы поддержать традиционное иконописание. На мой взгляд, в этом и есть ответственность и традиция такой высокой науки, которую и принято называть академической.
- Алексей Михайлович, когда ждать Вашего совместного проекта с Мастерской?
- Как только появятся для этого объективные возможности.
- Будущее покажет?
- Несомненно. Но важно, что эта перспектива существует. Я свое принципиальное согласие уже дал. Вопрос – за проектами.
Оптимистичный вывод в том, что есть перспективы у создания сакрального пространства современного храма, и соответственно у того, что мы называем иеротопией, как формы художественного творчества. Думаю, пройдёт некоторое время, и этому виду художественной деятельности начнут обучать в высших и средних учебных заведениях. Возможно еще при нашей жизни.
- Будем надеяться! Алексей Михайлович, благодарю за интересный разговор.
Июль 27, 2021
