Иконописец-личник Наталья Арапова рассказала о своем пути к вере, о пути иконописца и работе в мастерской «Палехский Иконостас».
- Наталья, расскажите, как пришли к иконописи?
- Начинала с миниатюры. Закончила Палехское Художественное училище им. М. Горького. Участвовала в зарубежных выставках, как миниатюрист. Я – член Союза художников России. В мастерскую «Палехский Иконостас» пришла работать 18 лет назад. Начинала с доличного письма. Но изначально очень хотела научиться писать лики. В миниатюре они другие, более упрощенные. Чтобы написать образ святого, нужно почувствовать что-то внутри себя. А дальше уже приходит мастерство.
- Что Вам помогает настроиться?
- Всё в комплексе. Когда читаешь житие святого, внутри складывается определенный образ, и у каждого иконописца он свой. Отталкиваясь от этого, стремлюсь передать то, как я представляю святого, лик которого пишу. Тут речь больше об интуиции, как об этом расскажешь?!
Мы ездили в Саров, в Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь, были на экскурсии, богослужениях. В такие моменты приходит много чувств. Внутри что-то рождается, когда начинаешь задумываться об этом, пытаешься представить, как жил святой, как мыслил.
- Сложно было писать лик святого Серафима Саровского?
- Для меня это сложившийся образ. Много смотрю других художников, другие изводы, как в других иконописных школах изображают святого.
Часто бывает, что, когда пишу лик святого, просто молюсь о своих близких. И в этот момент словно присутствуешь не здесь. Обращаешься своими словами к Спасителю, Богородице, святым. Просишь о здравии близких во время работы над образом. У иконописцев есть такое понятие «тишины», когда говорят, что «кто-то родился». Только что кипел улей, и вдруг мгновенно все замолчали. Родился образ.
Бывают такие состояния внутри себя, когда вокруг что-то происходит, а ты не замечаешь. Просто уходишь в себя, и внутри переживаешь какие-то важные вещи. Я очень люблю писать образ Спасителя. Каждый раз, когда пишу, пересматриваю свою жизнь, какие-то отдельные её фрагменты.
- Это как разговор с самой собой и с Богом?
- Да…
- Вы помните самый первый лик? Какой образ писали?
- Владимирскую Богородицу. Очень долго писала лик. С чувством упоения, не торопясь. Осталась довольна этой работой.
- Вы – член Союза художников, миниатюрист, а иконы начали писать здесь или раньше?
- Здесь.
- А что Вас привело в Мастерскую?
- У меня был нелегкий период в жизни. И в этот момент я попала в Мастерскую. Стала духовно размышлять о жизни, ходить в храм.
- Получается Вы пришли к вере, и одновременно – в иконописную Мастерскую?
- Крестили меня в детстве, но в храм ходила от случая к случаю. А тут так совпало, что стала посещать богослужения, и в Мастерскую устроилась. Здесь иерей Алексей, настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в г. Южа, читает лекции, которые заставляют задуматься глубже о мировосприятии, о месте человека, о том, для чего ты живешь.
- Вы не пожалели, что попали в эту стезю?
- Ни разу. Мой прадед был иконописцем. И когда я стала писать иконы, моя мама была просто счастлива, и сказала, что втайне всегда мечтала об этом, но никогда мне не говорила.
Я приехала в Палех из Туапсе, поступила в училище. Здесь мне очень захотелось писать миниатюру. Когда мы были в Сочи на выставке, где я впервые увидела работы палехских миниатюристов, на меня они произвели очень сильное впечатление. Меня от витрины не могли оттащить. Я смотрела и не понимала, как это могут быть рукописные вещи?! И не верила, что руками можно так написать. Тончайшая роспись золотом, плавные певучие линии.
- Получается Вы почти 20 лет занимались миниатюрой, а потом перешли в иконопись. Не скучаете по миниатюре?
- У меня муж – художник, младшая дочь – тоже художник. Муж до сих пор пишет миниатюру, преподает в училище. А мне тяжело с миниатюрой. Зрение за последнее время сильно село. Пишу лики с лупой. По этой причине не могу писать миниатюру. Хотя очень ее люблю.
- А в работе иконописца что для Вас важно?
- Поскольку я – личник, пишу образы в разных стилях – древнерусском, палехском, фряжском, и довольна собой только тогда, когда чувствую, что передала тот образ, который складывается внутри меня. Бывают случаи, когда не хочется писать, когда мне дают рисунок, который не устраивает меня, как художника. И внутри меня возникает диссонанс.
- Вы 18 лет работаете в Мастерской? Что дала Вам эта работа?
- Моя работа – моя жизнь. Жизнь ведь состоит не только из работы, но и из общения. Поэтому, работа – это безусловно, и коллектив. А еще, конечно, это возможность писать в разных стилях и образах. В Мастерской я могу попробовать себя в разных ипостасях. Начинала с доличного письма, а затем потихоньку перешла к ликам. Каждый художник растёт. Если он – художник, а не просто ремесленник. Как только художник останавливается, то катится назад. Нужно всё время пробовать что-то новое. Идти вперед.
- Спасибо Вам большое за этот разговор.
Февраль 15, 22
