«Приезжаешь туда и уже на входе понимаешь, что попала в другой мир». Интервью с иконописцем и монахиней о занятиях по иконописи для осужденных женской колонии.

"Да внидет пред Тя воздыхание окованных, по величию мышцы Твоея" (Пс.78:11)

- Наталья Владимировна, расскажите, как случилась подобная совместная работа?

- Это была никем не запланированная, никак не предусмотренная, Богом данная возможность попасть туда.

Ежегодно в Ивановской области проводится конкурс православной иконописи среди осужденных «Канон». Они пишут к конкурсу иконы.

Летом в мастерскую «Палехский Иконостас» приезжали протоиерей Александр Соловьев и заместитель начальника УФСИН Роман Мильчаков. На встрече с одним из руководителей и сооснователей мастерской Юрием Владимировичем Фёдоровым они договорились о проведении мастер классов по иконописи в исправительной колонии №3.

Юрий Владимирович вызвал меня и попросил организовать и провести занятия совместно с матушкой Ниной.

- Матушка Нина, Вы – иконописец? Расскажите немного о себе.

- Я – монахиня Нина, настоятельница Николаевской Борковской Пустыни в Южском районе. С 1942 по 2014 гг. на этом месте был детский дом. А в 2014 г. Владыка благословил возрождать монастырь. Отвечая на Ваш вопрос, в 2014 г. я закончила кафедру иконописи в Московском институте «Содействие» и уже 10 лет пишу иконы.

- Когда Юрий Владимирович Фёдоров предложил Вам поучаствовать в обучении иконописи осужденных колонии, какой была первая реакция?

- Я подумала, что это дело благородное. Для людей, которые находятся в заключении, переживают тяготы, непростое время своей жизни, проявление в творчестве – отрада и утешение. Поэтому я с радостью согласилась поучаствовать под руководством Натальи Владимировны.

- Наталья Владимировна, а кого Вы должны были обучать иконописи? Профессиональных художников?

- Нет, что Вы. Из 10 человек только двое учились в художественной школе, у остальных нет художественного образования.

- Сложно было организовать рабочий процесс?

- Честно говоря, изначально Юрий Владимирович хотел попросить провести занятия матушку Нину. Но мне совесть не позволила отправить её одну. Для профессионального руководителя интеллектуального труда полагается группа из 5-8 человек максимум, 10 – уже тяжело организовать. Матушка Нина – очень скромная, верующая женщина, и для человека, который живет в монастыре и занимается молитвенным подвигом, это просто непостижимо. Нужно организовать технологический и творческий процесс, и это непросто. Поэтому вести мастер классы мы ездили вместе. Юрий Владимирович выделил средства, в нашей мастерской изготовили иконные доски нужного размера, залевкасили, закупили краски, кисти, всё, что нужно для работы, и, взяв всё необходимое, мы поехали в колонию.

- И что же было дальше?

- Дальше рассказывать тяжело, поскольку на меня эта работа произвела очень сильное впечатление…

Приезжаешь туда и уже на входе понимаешь, что попала в другой мир. Проходишь досмотр, оставляешь телефоны, ключи, предъявляешь документы, проходишь через металлоискатели, проверки.

Всё, что приносишь с собой, тщательно проверяется на входе.

Это женская колония. А еще её официально называют колонией первоходок, т.е. женщин, впервые попавших в колонию.

- Матушка Нина, а какое у Вас было первое впечатление?

- Меня поразило, что оказывается на месте этой колонии раньше находился женский монастырь. И когда мы в первый раз приехали туда, меня не покидало ощущение, что это необычная колония. А когда нам рассказали, что здесь раньше был монастырь, всё стало ясным.

- Земля то намоленная?

- Да, ангел невидимо присутствует в каждом святом месте. Думаю, и неспроста Господь этих женщин, которые оступились, тихонько направил сюда. Не в наказание, а во вразумление. Женщина побудет здесь, осознает, и жизнь её переменится. И на свободу она выйдет и создаст семью, станет хорошей мамой, или хорошим работником.

- Наталья Владимировна, расскажите с чего началась работа?

- Мы заранее обсудили образы, над которыми будут работать осужденные. В основном они выбрали мужские образы: св. Николая Чудотворца, Пантелеймона, Петра, Павла, Иоанна Предтечи, из женских было только два образа Богородицы.

- Матушка Нина, а Вы изначально рассказывали о житиях святых, образы которых Ваши подопечные писали?

- Мы рассказали, что икона - это окно в горний мир, рассказали о Спасителе, Пресвятой Богородице, житиях святых, о процессе создания иконы. Каждая из женщин выбрала образ святого. Затем мы привезли молитвы святым и краткие жития.

- Какую задачу Вы ставили перед собой, когда ехали в колонию?

- Когда находишься там, возникает чувство жалости к этим людям. Хотелось просто помочь, подарить теплоту общения.

В Евангелии сказано, «…был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне». Это духовное занятие. И я рада, что такая возможность - побывать там – у меня появилась.

- Наталья Владимировна, какое первое впечатление у Вас создалось об осужденных?

- Я бы сказала, нас встретили очень радостные лица! Поскольку в колонии строгая дисциплина, наши занятия были для этих женщин отдушиной.

У нас установился тесный душевный контакт. Во время работы говорили на темы духовного содержания.

- А сколько времени длились занятия?

- С 10.00 до 14.00. Для иконописи – это немного. Мы старались минимизировать процесс. Поскольку изначально руководство колонии рассчитывало успеть за 3-4 занятия, но времени ушло больше - примерно 7-8 занятий или три месяца, и к началу ноября (прим. - сдаче конкурсных работ) мы не успели.

- Судя по фотографиям, иконы большого размера?

- 60*80 см. Да, немаленькие. Многое приходилось поправлять, помогать, поскольку только у двоих было художественное образование, остальные начинали с нуля.

- Что же было дальше?

- А дальше мы столкнулись с тем, что у разных людей разные темпы работы, темперамент, уровень письма. Кому-то приходилось помогать больше, кому-то меньше.

Но мне никогда не забыть их глаза. Если икона – окно в Горний мир, то у них в глазах наш мир, но параллельный мир, который многих людей не касается, который лично я увидела впервые.

Представьте, девушка 18 лет и её посадили на 10 лет. И вот через 1,5 года она ушла на СВО (прим. – специальную военную операцию) снайпером. Хрупкая, небольшого роста… Страшно подумать, что её там ждет…

- Скажите, они настолько были открыты с Вами, что поделились своими историями?

- Не совсем. Основная информация была от начальства. Но я смотрела на них, и не могла понять, как они тут оказались? На вид обыкновенные девушки, женщины, как мы с Вами.

- Матушка Нина, повлияли ли нас Вас истории о судьбах этих женщин?

- Да. Когда видишь молодых женщин, у многих из них семьи, дети, у кого-то дети в детских домах, появляется искреннее желание поддержать их духовно.

Многие из них задавали вопросы о вере, просили распечатать молитвы. Мы дарили им маленькие иконки тезоименитых святых. Я знаю, что двое из них уже после нашего обучения ушли на СВО. Люди захотели вернуться к обычной жизни.

- Наталья Владимировна, как Вы думаете, занятия иконописью изменили, способствовали преображению этих женщин?

- Я бы не стала присуждать себе такую роль изменения в жизни людей, которые уже много времени провели в колонии, и им еще предстоит пройти через многое.

Но думаю, для них это было впечатлением, общением и уроком. Мы оставили краски, кисти, мольберты. И у них есть возможность заниматься творчеством в свободное время.

Я очень надеюсь, что они эту возможность используют. Одна девушка с художественным образованием сказала, что во многих случаях творчество её спасало.

Это к вопросу о том, что художниками люди становятся не зря. Человек уходит в абстракцию, нарисованный мир иллюзий. Этим он спасается, себя спасает.

Мне хотелось бы в это верить!

- Матушка Нина, а Вы как думаете Ваши занятия, общение повлияли на осужденных?

- Я знаю, что одна женщина очень хотела, чтобы икона Спасителя, которую она написала, попала в детский дом, где живут ее дети. Мы передали её просьбу руководству колонии, а дальше – не от нас зависит. А еще очень радостно было узнать, что некоторые из осужденных, будучи некрещеными, обратились с просьбой креститься.

Конечно, эти люди очень ограничены, обездолены. И я думаю, у них постепенно произошло переосмысление. Скорбное чувство одолевает, когда соприкасаешься с их судьбами. Возможно, оступившись однажды, они несут такой крест.

- Наталья Владимировна сказала, что увидела в их глазах новых мир. А что увидели Вы?

- В первую очередь - людей, находящихся в затрудненной ситуации.  Но при всей этой ситуации они остаются открытыми, добрыми, отзывчивыми, ранимыми, чуткими.

- Есть мнение, что такие события напротив ожесточают людей?

- Наоборот, человек через страдания очищается, становится другим. Он уже не желает зла другому человеку, не желает тех страданий, что сам претерпевает.

- А чем Вам удалось поделиться с ними, кроме знаний об иконописи?

- Я надеюсь, получилось через иконопись приоткрыть им другой мир, подарить радость. Было видно, что им интересно наносить краски, делать пробела, видеть, как лики оживают. Думаю, занятия для них были отдушиной и вдохновением.

- Возможна ли проповедь через краски, иконопись?

- Конечно! Люди соприкасались с невидимым миром через икону.

- Наталья Владимировна, а Вы не спрашивали, почему они выбрали именно те образы, которые написали?

- Нет. Я спрашивала, к примеру, а Вы знаете, почему этот святой изображается с ключиками?

Они отвечали, - Нет, не знаем. Я говорю, - Да это же святой апостол Пётр, а в руках у него ключи от Рая. Их до глубины души тронул этот момент.

-  Как правило не только ученики учатся у учителей, но и наоборот. Чему Вас научили осужденные?

- Знаете, есть миры, которые недоступны нам, и побывать в них – большая редкость. Колония – закрытое учреждение и просто так туда не попасть.

Но кроме этого, я подумала, что на их месте мог оказаться любой человек. И когда мы смотрим в глаза этих людей, отчасти мы видим в них свой собственный мир. Тот, который был невидим, но открылся нам благодаря этим женщинам с непростыми судьбами.

- Матушка Нина, а Вас чему научили?

- Каждый раз, когда приезжала в колонию, чувствовала, что повседневная суета уходила, и наступало спокойствие. Та суета, которая в обычной жизни захватывает, здесь, как шелуха, отпадала. Понимаешь, что не знаешь, как поведешь себя, не дай Бог, оказавшись в такой ситуации.

- Суета бывает и в монастыре?

- Да, конечно. Заботы по восстановлению монастыря поглощают. И не остается главного – для чего принял монашество – для молитвы, соединения с Богом, покоя.

- А в колонии Вы это почувствовали?

- Да. Но не хочу сказать, что есть желание туда попасть… Боже, спаси и сохрани. Но в тюрьме чувство спокойствия меня посетило. И чувство скорби за людей, которые оказались в такой жизненной ситуации.

- Если Вам в будущем году предложат подобное сотрудничество, Вы согласитесь?

- Думаю, да. Мы просто учтем все наши организационные недочёты.

- Наталья Владимировна, начальство колонии осталось довольным?

- Да, мы расставались со слезами на глазах. Конечно, они были довольны, благодарили, хотя, думаю, им организация занятий добавила новых хлопот к уже имеющимся.

- Матушка Нина, а как изменилось общение с осужденными за эти месяцы?

-  Я заметила, когда мы впервые приехали, было какое-то напряжение. Но когда расставались, было чувство, что мы очень хорошие знакомые, не скажу – родные, но очень близкие люди.

Они прощались с нами со слезами на глазах. Было жалко, что всё так быстро закончилось.

- Скажите, а как Вы оцениваете результат совместной работы – иконы, написанные этими женщинами? Ведь они не иконописцы, а многие даже без художественного образования.

- Я думаю, что их доверие, полное доверие к профессиональному художнику-иконописцу – Наталье Владимировне Влезько сотворило такое чудо! Для меня это действительно чудо, что люди, не имеющие художественного образования, за такой короткий срок смогли написать иконы.

- Наталья Владимировна, что для Вас лично значила эта работа?

- Для меня это хорошая встряска. Когда жизнь складывается как по маслу, а в определенный момент тебя выбивают из зоны комфорта, говорят, что это полезно для психики.

Нельзя жить, как фруктовый кефир, как пел Макаревич.

- Матушка Нина, а для Вас? Была ли внутренняя ответственность за этих людей?

-  Моя ответственность в том, что я молюсь за них и их родных. Мы попросили осужденных написать свои имена и имена родных, и поминаем их на каждой службе. Когда читаю записки, каждый раз вспоминаю их. И нельзя забывать, что колония находится на территории монастыря.

Можно провести параллель, что порядок в монастыре и колонии схож, только в монастыре человек отказывается от своего, несет службу добровольно, а в колонии – вынужденно. Но над всеми нами – Господь.

И каждого Он ведет своим путем.

Благодарим за предоставленные фотографии пресс-службу УФСИН России по Ивановской области.